Фендом: Камши "Отблески Этерны"
Название: Я был плохим отцом
Автор: Эния
Бета: -
Рейтинг: G
Пейринг/Персонажи: Вальтер и Валентин Придды, упоминаются Алва, Сильвестр, Эпине и др.
Жанр: ну, э... драблл.
Краткое содержание: Перед арестом и Багерлее
Дисклеймер: Валентин, как это не прискорбно, принадлежит Камше... (
Предупреждение: POV (повествование ведется от лица Валбтера) , ООС возможен - так как Вальтер в книге появлялся только раз (ну либо я туп) и составить о нем мнение было сложною
От автора: Не бечено, потому жду вашего суда. Самого строгого и пристрастного...
читать дальшеЯ был плохим отцом
Выбор аристократа –
Воплощать образец любой ценой.
(Лариса Бочарова «Романс Люциуса Малфоя»)
Был ли я готов к смерти? Возможно. Я давно уже смирился с тем, что вряд ли умру в своей постели. Когда стреляешь – будь готов быть застреленным. Нет, мне вовсе не снились те, в чьей смерти я прямо или косвенно был виновен. Даже мой старший сын. Я всегда делал то, что считал нужным и никогда в этом не раскаивался.
Ходили слухи, – я даже знал, кто их распространяет, и сам приложил к этому руку – что Алваро Алва убил двух старших сыновей, чтобы наследником был более достойный. Я подписал Джастину смертный приговор не по этому. Хотя не буду спорить, Валентин всегда был более достоин звания графа Васспарда. Хотя, отношения с ним у меня были куда хуже, чем с Юстианом. Но я все равно оказался не готов...
Краем глаза успел поймать отражение своего лица в зеркале. Спокойно как всегда. Эта маска уже так въелась в плоть и кровь, что отделаться от нее не возможно, даже когда все внутри свернулось в тугой узел от страха не успеть.
– Где Валентин? – коротко и резко спросил я у шарахнувшегося в сторону слуги.
– Молодой господин у себя.
– В этом доме теперь не безопасно. Считайте, я вас уволил, – бросил я на ходу
И только перед дверью комнаты сына я позволил напряжению выйти – открыв ту пинком.
Изумленные глаза сына: он меня никогда таким не видел.
Да и я не ещё не видел его удивленным. Пора себе признаться, что я вообще последние несколько лет его не видел и не разговаривал. Сложно назвать разговором равнодушно-вежливое: «Доброе утро, отец. Надеюсь, вам хорошо спалось» и не менее прохладный ответ: «Доброе утро, Валентин.» Да, мы ни разу не говорили с того проклятого дня. Он делал вид, что не догадался. Я – что ничего не было.
Но сейчас из моего дома бегут крысы. Сейчас я капитан тонущего корабля. Пришло время платит долги мертвому сыну. Но платить вторым я оказался не готов. Шутки судьбы. Джастин уважал и любил меня, хотя это не помешало ему меня не слушать. Валентин тихо меня ненавидит, в лучшем случае презирает.
И сейчас он смотрит на меня, вопросительно приподняв бровь. И я понимаю, что готов на все, лишь бы он выжил.
– Валентин, собирайся. Ты немедленно уезжаешь, – усилием воли взять себя в руки. Сейчас он будет спрашивать, но у меня нет времени на объяснения. Нет времени даже не сборы. Я могу только силой впихнуть его на лошадь и молиться. Вот в такие моменты и начинаешь понимать, что самые злейшие враги были ангелами. Я ведь знал, что так будет, когда старый крыс Квентин умер. И Ворона здесь нет. Проклятье...
– Манрик? – коротко спросил Валентин. Я даже не успеваю удивиться. Он рано вырос. Если у него вообще было детство. Я плохой отец.
– И Колиньяр. Уезжай, пока есть время.
– Мама?
Да, Ангелике удалось сохранить твою любовь и привязанность. Впрочем, она со мной тоже не разговаривала с того дня. И охраняла тебя от меня со всей страстью кошки.
– С королевой. Надеюсь, – тебе бесполезно врать, – Мне тебя силой из дома выкидывать, Валентин? – хищный оскал в зеркале, – Мой наследник должен выжить. В Эпине мятеж. Он, конечно, задохнется. Но есть надежда, что нынешний герцог тебе поможет.
– Ваша забота трогает, отец, – и мне хочется ударить тебя по бледному и спокойному лицу, – Но боюсь, вы опоздали, – он кивает в сторону окна. Я поворачиваюсь. Леворукий...
Я опоздал. И есть только несколько минут до ареста. Слишком мало...
– Ты меня ненавидишь? – тихо спрашиваю я.
Сын смотрит на по-прежнему распахнутую дверь.
– Сейчас – нет.
– Врешь?
– Нет. Я... – но он замолкает. По коридору гулко стучат сапоги. Я был очень плохим отцом.