Я давно говорил, Я тогда ещё обещал.

Радикальные решения.
– Я сам вернулся и жалеть не вправе! – Яманами-сан надменно взглянул на Хиджикату.
– Раскаянье не повод для поблажек... – вице командущий хищно усмехнулся, – Видите его сюда!
Весь отряд молча наблюдал за конвоированием бывшего вице-командующего в фургон с заклеенными окнами, которой только сегодня утром доставили какие-то подозрительные гадзины, по личному заказу Тоши.
Яманами завели в «темницу», и через некоторое время Хиджиката вышел. В след ему несся приглушенный и неразборчивый вопль пленного.
– Не нравится мне это. Просто звери какие-то... – робко сказал Кано на ухо сенсею.
– И главное: мне даже не сказали, что это за пыточное устройство! – возмутился Ито, – А я ведь полноценный член отряда.

– Хиджиката, ты негодяй! Просто негодяй! Я требую чтобы приговор прописанный в уставе был выполнен, – Яманами беспомощно колотил в обитую чем-то мягким дверь, а потом беспомощно опустился на пол, больше похожий на огромную кровать. Всюду в узкой комнате не было ни одного острого угла. Только подушки, подушки, подушки. В голове все ещё звучали прощальные слова «коллеги»: Яманами-сан, вы явно не в себе! Вот и температура поднялась. Посидите, подумайте. А как передумаете, так сразу приступайте к своим обязанностям.»
– Мерзавец... Все ему шуточки!

«Ака Леголас на щите» (с) Тим
Трава и идея не моя. Я лишь скромно выполняю заказ.

«Кицуне бы побрал эти бесконечные бумаги». Глаза безбожно слипались, и Сайго с трудом заставил себя прочитать ещё один документ. «Ерунда какая-то!».
Раздался оглушительный треск. Князь дернулся вскочил, выглянул в коридор и тут же пожалел об этом. Вниз по длинной лестнице прямо на остолбеневшего Такамори неслась какая-то плоская доска, на которой стоял тот сумасшедший «как-то там Хаято», на ходу умудряясь вещать что-то о том, скольких лошадей он загнал, продираясь через линию фронта. В его приспособлении для спуска Сайго с тоской узнал подаренную Кацурой гадзинскую дверь. А она кстати запиралась на замок, что было так незаменимо, когда князю хотелось помыслить в одиночестве. «Не посмотрю я на потери, чтоб мир избавить от напасти. В лице этого... демона.»

Этому больше не наливать.
Кано-кун, мы нежно тебя любим.
Но все-таки выливание сакэ за плечо в сцене спаивания Сайто,
надо заменить хотя бы на выливание саке обратно в кувшинчик.

«Совсем разучилась пить молодежь» – отстраненно подумал Сайто, глядя на залитое сакэ хаори Кано.

– Того молодого господина больше ни на шаг не подпускать к домику, – сердитого говорила гейша молоденькой ученице, – Все залил. Даже на мое кимоно попал, негодник. Пол дня оттирали на полу пятно оттерали.
Майко только молча указала на дверь. Икумацу-сан вернулась, а рядом с ней шел тот самый юноша, что так бесцеремонно выливал дорогой напиток на пол...

Он близко, он рядом, уже за спиной...
Афтар посмотрел Зорро. Не убивайте афтора: он сам.

Случайный прохожий наверняка очень удивился бы, застав служителя порядка за таким странным занятием. Шел третий час, Фуджита Горо увлеченно вырезал катаной на стене дома иероглиф, в свое время украшавший флаг «Шинсенгуми», а потому известный в столице каждой собаке.
Последнее время подобное наскальное творчество появлялось в столице часто. И лицо многих высокопоставленный чиновников принимали дивный зеленоватый оттенок, когда рисунок попадался им на глаза.
Скучно было господину Фуджито в столице. Вот и развлекался как мог...